Новости Иранской политики
Иран к концу месяца привел свои ракеты в состояние боевой готовности в ответ на угрозы со стороны США. Как сообщает Tehran Times, иранские военные завершили подготовку ракетных систем для возможного удара в случае эскалации конфликта. Ракеты размещены на пусковых установках, распределенных по всей стране. По информации The Telegraph, Тегеран рассматривает возможность удара по стратегической американо-британской военно-морской базе Диего-Гарсия, расположенной на архипелаге Чагос в Индийском океане, как ответную меру. Напряженность значительно возросла после обмена резкими заявлениями между сторонами в течение месяца. В начале марта администрация Трампа направила официальное предложение верховному лидеру Ирана о возобновлении переговоров по ядерной программе. Однако 30 марта иранский президент Масуд Пезешкиан четко заявил о непризнании прямых контактов с Вашингтоном, оставив лишь возможность для посреднического диалога. В ответ на это, как сообщает NBC News, Дональд Трамп открыто угрожал военными ударами по иранским целям в случае дальнейшей конфронтации. Американский президент также уведомил о планах ввести новые санкции, которые могут быть применены в течение ближайших недель. Над Красным морем постоянно фиксируется интенсивная активность авиации США.
Несмотря на утрату некоторого влияния на Ближнем Востоке, Иран все еще способен нанести значительный урон своим противникам, как отмечается в новом докладе офиса директора Национальной разведки США. При самом неблагоприятном сценарии Тегеран может осложнить судоходство в Ормузском проливе. Чтобы компенсировать ущерб, причиненный Израилем, иранское руководство, вероятно, сосредоточится на развитии мощного ракетного потенциала и расширении ядерной программы, а также на укреплении дипломатических связей с региональными странами и противниками США. Тем не менее, американские разведывательные службы убеждены, что недовольство населения Ирана социально-экономической ситуацией настолько велико, что может привести к новой волне протестов, подобно событиям 2022-2023 годов. Это обстоятельство заставляет иранскую элиту пересмотреть свои стратегии, в том числе в области внешней политики, фиксируют спецслужбы.
В таком контексте напряженность, связанная с внутренним системным кризисом, проявляется не только в растущем недовольстве граждан, но даже в расколе среди политического лагеря консерваторов Ирана, где одни выступают за хиджаб, тогда как другие начинают протестовать против него. На протяжении последних двух недель у здания Меджлиса проходят демонстрации с требованием ужесточить правила ношения хиджаба. Митингующие требуют реализации "Закона о хиджабе и целомудрии", который подразумевает более строгие наказания за нарушение исламского дресс-кода. В соответствии с действующим Уголовным кодексом Ирана за отказ носить хиджаб уже предусмотрены штрафы и тюремные сроки. Новый закон же должен был вводить более серьезные штрафы и увеличивать сроки заключения до 15 лет. Официально реализация закона была приостановлена по указанию президента Масуда Пезешкиана. Однако ряд официальных лиц, включая спикера Меджлиса Мохаммад-Багера Галибафа, утверждали, что решение о приостановке закона на самом деле принял Высший совет национальной безопасности, что подразумевает одобрение Хаменеи. С протестами у Меджлиса ситуация также осложнена. Несмотря на заявления правительства о том, что демонстрации незаконны, митингующих никто не разгоняет, что говорит о влиянии тех, кто организует протесты.
Тем временем один из авторов "Закона о хиджабе и целомудрии" Махмуд Набавиан заявил, что теперь выступает против него. Он заметил, что, если реализация закона может ослабить государство, его следует временно отменить. Набавиан также обвинил сторонников хиджаба в экстремизме, утверждая, что такие люди стремятся создать кризис в политической системе. Таким образом, открывается новая глава в данном конфликте, и среди сторонников жесткой линии по хиджабу наблюдается раскол. Похоже, некоторые из них начинают поддаваться на компромиссы. Итог схватки между консерваторами, поддерживающими митинги за хиджаб, и теми, кто готов к уступкам, пока остается неопределённым.
Однако, протесты тревожили страну не только в столице, но и на окраинах. Причиной недовольства в городе Урмия на северо-западе Ирана стало решение местных властей запретить широко праздновать Новруз. При этом для некоторых других групп населения запрет не распространялся. На своих мероприятиях представители национальных меньшинств поднимали символику своих общин. Возможно, если бы местные власти позволили всем праздновать, протестов удалось бы избежать, но в таком случае возник бы риск межэтнических столкновений. В итоге власти запретили празднование для одной из крупных общин Урмии, что вызвало негодование среди граждан. Подобные выступления, в которых приняли участие тысячи людей и которые продолжались несколько дней в конце марта, обладают значительным потенциалом для дестабилизации современного иранского государства. Такие регионы являются центром множества противоречий и относятся к периферийным, которые являются источником финансов в пользу персоязычных районов, таких как провинция Фарс и столица Тегеран. В дополнение к этому существует языковая дискриминация и экологическая катастрофа — высыхание крупнейшего на Ближнем Востоке озера Урмия. Последствия высыхания озера и засоления почвы угрожают здоровью и благосостоянию примерно 13 миллионов человек.
Как итог, события марта 2025 года снова подтверждают в очередной раз, что Иран сталкивается с серьезными вызовами на всех уровнях, что создает условия для глубоких социальных и политических изменений. Угроза общественных протестов, экономическая нестабильность и разлад в среде консервативных партий делают ситуацию особенно напряженной. Государство давно не сталкивалось с такими многогранными кризисами и остро нуждается в стратегии, направленной на консолидацию общества вокруг вопросов обороноспособности, которая не помешает также и улучшению жизненных условий для миллионов граждан