Публикации

В статье публикуются шесть образцов сокотрийской волшеб-ной сказки, впервые переведенных на русский язык. Публикация знаменует собой начало масштабного проекта по созданию антологии сокотрийских фольклорных текстов на русском языке, инициированного авторами в 2021 г. Предполагается, что антология – первая в своем роде в истории отечествен-ной и мировой науки – будет доступна как широкому читателю, так и спе-циалистам, интересующимся культурами Юга Аравии. Приведенные в статье образцы сокотрийского фольклора ранее публиковались в серийном изда-нии Corpus of Soqotri Oral Literature на языке оригинала, а также в переводе на английский и арабский языки. В ходе работы над Корпусом участники проек-та разработали для сокотрийского языка – ранее бесписьменного – систему письма на основе арабского алфавита. Использованные в настоящей статье фрагменты сказок на языке оригинала приведены в этой графической систе-ме, разработанной под руководством академика РАН В. В. Наумкина.

Сборник статей подготовлен по материалам студенческой конференции "Современная культура стран Ближнего и Среднего Востока и Северной Африки", состоявшейся в сентябре 2020 года в МГИМО МИД РФ при поддержке эндаумента МГИМО. В статьях освещаются вопросы культурного развития арабских государств, Турции, Ирана и Израиля. 

Приход в Иране в 1501 г. к власти суфийской династии Сефевидов (Сафавидов) в лице шаха Исмаила I вызвал заметные трансформации в политической, социальной, культурной и религиозной жизни Ближнего и Среднего Востока. Эта династия в качестве основной опоры использовала полукочевые племена тюрок-огузов («кызылбашей»), которых ей удалось объединить под эгидой своеобразного военно-суфийского ордена сафавийа. Но в культуре Сефевидского государства продолжал преобладать высокий стиль, связанный с классической эпохой персидского культурного ареала («Большого Ирана») X–XV вв. Наметившийся в предшествующие века ирано-тюркский синтез получил новое оформление в связи с принятием Сефевидами имамитского толка шиизма в качестве официального религиозного мировоззрения. Это поставило соседнее Османское государство в сложное положение, так как ему приходилось заимствовать культурные коды у « еретиков». Но и отказаться от культурного взаимодействия с Сефевидами Османы не могли, так как у них не было в ту эпоху иного культурного ориентира. Описанная ситуация привела к ряду коллизий в биографиях ряда деятелей культуры, которым приходилось выбирать между содружеством с « идеологическим противником» и соперничеством, ради которого им нередко приходилось скрывать личные убеждения и вести « двойную жизнь». Судьбы многих людей, начиная от наследных принцев и кончая простыми кочевниками, оказались сломанными или приобрели оттенок трагизма в ходе османско-сефевидского конфликта « духовных путей». При этом другим поэтам, живописцам, суфиям удавалось иногда трансформировать это внешнее противостояние в символику религиозно-культурного синтеза. В научной литературе много работ посвящено отдельным аспектам культуры Османской империи и Сефевидского государства по отдельности, но почти не встречается трудов, рассматривающих синтез культур этих двух крупнейших мусульманских государств. Между тем, по мнению автора статьи, понимание взаимодействия и синтеза османской и сефевидской культур в XVI в. является ключевым моментом для истории культуры исламского мира. Статья преследует цели наметить основные пункты этого культурного синтеза, проследить их зависимость от идеологии двух государств и выявить черты личности « человека культуры», которые способствовали гармонизации культуры двух идеологически взаимно непримиримых, но культурно взаимно дополняемых империй. Сравнительное исследование такого рода начато с опорой на османские источники. В дальнейшем оно должно быть продолжено с включением источников, оценивающих восприятие османского культурного «багажа» со стороны Сефевидов. Приход в Иране в 1501 г. к власти суфийской династии Сефевидов (Сафавидов) в лице шаха Исмаила I вызвал заметные трансформации в политической, социальной, культурной и религиозной жизни Ближнего и Среднего Востока. Эта династия в качестве основной опоры использовала полукочевые племена тюрок-огузов («кызылбашей»), которых ей удалось объединить под эгидой своеобразного военно-суфийского ордена сафавийа. Но в культуре Сефевидского государства продолжал преобладать высокий стиль, связанный с классической эпохой персидского культурного ареала («Большого Ирана») X–XV вв. Наметившийся в предшествующие века ирано-тюркский синтез получил новое оформление в связи с принятием Сефевидами имамитского толка шиизма в качестве официального религиозного мировоззрения. Это поставило соседнее Османское государство в сложное положение, так как ему приходилось заимствовать культурные коды у « еретиков». Но и отказаться от культурного взаимодействия с Сефевидами Османы не могли, так как у них не было в ту эпоху иного культурного ориентира. Описанная ситуация привела к ряду коллизий в биографиях ряда деятелей культуры, которым приходилось выбирать между содружеством с « идеологическим противником» и соперничеством, ради которого им нередко приходилось скрывать личные убеждения и вести « двойную жизнь». Судьбы многих людей, начиная от наследных принцев и кончая простыми кочевниками, оказались сломанными или приобрели оттенок трагизма в ходе османско-сефевидского конфликта « духовных путей». При этом другим поэтам, живописцам, суфиям удавалось иногда трансформировать это внешнее противостояние в символику религиозно-культурного синтеза. В научной литературе много работ посвящено отдельным аспектам культуры Османской империи и Сефевидского государства по отдельности, но почти не встречается трудов, рассматривающих синтез культур этих двух крупнейших мусульманских государств. Между тем, по мнению автора статьи, понимание взаимодействия и синтеза османской и сефевидской культур в XVI в. является ключевым моментом для истории культуры исламского мира. Статья преследует цели наметить основные пункты этого культурного синтеза, проследить их зависимость от идеологии двух государств и выявить черты личности « человека культуры», которые способствовали гармонизации культуры двух идеологически взаимно непримиримых, но культурно взаимно дополняемых империй. Сравнительное исследование такого рода начато с опорой на османские источники. В дальнейшем оно должно быть продолжено с включением источников, оценивающих восприятие османского культурного «багажа» со стороны Сефевидов. Приход в Иране в 1501 г. к власти суфийской династии Сефевидов (Сафавидов) в лице шаха Исмаила I вызвал заметные трансформации в политической, социальной, культурной и религиозной жизни Ближнего и Среднего Востока. Эта династия в качестве основной опоры использовала полукочевые племена тюрок-огузов («кызылбашей»), которых ей удалось объединить под эгидой своеобразного военно-суфийского ордена сафавийа. Но в культуре Сефевидского государства продолжал преобладать высокий стиль, связанный с классической эпохой персидского культурного ареала («Большого Ирана») X–XV вв. Наметившийся в предшествующие века ирано-тюркский синтез получил новое оформление в связи с принятием Сефевидами имамитского толка шиизма в качестве официального религиозного мировоззрения. Это поставило соседнее Османское государство в сложное положение, так как ему приходилось заимствовать культурные коды у « еретиков». Но и отказаться от культурного взаимодействия с Сефевидами Османы не могли, так как у них не было в ту эпоху иного культурного ориентира. Описанная ситуация привела к ряду коллизий в биографиях ряда деятелей культуры, которым приходилось выбирать между содружеством с « идеологическим противником» и соперничеством, ради которого им нередко приходилось скрывать личные убеждения и вести « двойную жизнь». Судьбы многих людей, начиная от наследных принцев и кончая простыми кочевниками, оказались сломанными или приобрели оттенок трагизма в ходе османско-сефевидского конфликта « духовных путей». При этом другим поэтам, живописцам, суфиям удавалось иногда трансформировать это внешнее противостояние в символику религиозно-культурного синтеза. В научной литературе много работ посвящено отдельным аспектам культуры Османской империи и Сефевидского государства по отдельности, но почти не встречается трудов, рассматривающих синтез культур этих двух крупнейших мусульманских государств. Между тем, по мнению автора статьи, понимание взаимодействия и синтеза османской и сефевидской культур в XVI в. является ключевым моментом для истории культуры исламского мира. Статья преследует цели наметить основные пункты этого культурного синтеза, проследить их зависимость от идеологии двух государств и выявить черты личности « человека культуры», которые способствовали гармонизации культуры двух идеологически взаимно непримиримых, но культурно взаимно дополняемых империй. Сравнительное исследование такого рода начато с опорой на османские источники. В дальнейшем оно должно быть продолжено с включением источников, оценивающих восприятие османского культурного «багажа» со стороны Сефевидов.

Настоящий доклад является результатом совместной работы, проведенной Российским советом по международным делам (РСМД) и Институтом стратегического видения (SVI, Пакистан). В докладе анализируется роль двух стран в протекающих на Ближнем Востоке процессах и рассматривается политика России и Пакистана в субрегионе Персидского залива. Эксперты определяют области, в которых сходятся стратегические и дипломатические интересы двух государств. В работе также приведены позиции России и Пакистана в отношении региональной конкуренции, влияния внешних сил, возможностей для сотрудничества в сфере безопасности в Персидском заливе.

Среди арабо-персидских источников по истории государства Сельджукидов труд Наджм ад-Дина Абу-л-Резы ал-Кумми «Тарих ал-Вузара» является наименее известным для рос- сийских исследователей. При этом сам этот памятник, завершенный автором в 1189 г., содер- жит богатый массив информации о политической истории Ирака, Ирана и сопредельных регио- нов, особенно в XII в. Данная статья посвящена тому, какую информацию и в каком объеме пре- доставляет данный исторический источник об истории Хорезма в годы правления династии Ануштегинидов. С нашей точки зрения, такого рода исследование важно, прежде всего, по той причине, что именно в XII в. Хорезм обретает независимость в составе державы сельджукского султана Санджара, а после его смерти является одним из главных претендентов на роль центра в деле присоединения бывших владений этого правителя. Период постепенного превращения Хо- резма в одно из самых могущественных государств Среднего Востока начинается именно во вто- рой половине XII в.; было крайне важно выделить сведения, которые могло содержать в себе со- чинение ал-Кумми по данной проблематике. В связи с этим обращение к этому историческому ис- точнику способно скорректировать некоторые наши представления относительно политической истории данного государственного образования в XII в. Исследование подобного рода важно еще и по причине того, что многие арабо-персидские исторические сочинения XII в. оказались утраче- ны, а официальная историография династии Ануштегинидов в Хорезме практически не сохрани- лась. Эта ситуация требует от исследователей более пристального внимания к памятникам XII в., целью создания которых было не описание непосредственно истории Хорезма, но при этом включающим в себя больший или меньший объем сведений по интересующим нас сюжетам. Имен- но к таким арабо-персидским текстам можно отнести и «Тарих ал-Вузара», информационный потенциал которого в отношении истории Хорезма мы постараемся раскрыть в рамках этой статьи.

В годы правления в северной Индии шаха Акбара Великого был составлен коллективный исторический труд, «Тарих-и Алфи», которому предстояло включить в себя описание истории исламской цивилизации почти за тысячу лет. Составители данного памятника не смогли обойти вниманием события конца XII — начала XIII вв., включив в текст большой объем сведений по истории монгольских завоевательных походов. В результате, в «Тарих-и Алфи» нашла свое отражение история правления двух династий, Ануштегинидов и Гуридов, долгое время боровшихся друг с другом за власть и господство в Хорасане и сопредельных регионах. Если о первой династии мы находим множество сведений в исторических источниках, как ранних, так и поздних, то о Гуридах информации сохранилось гораздо меньше. Нельзя забывать и того факта, что придворная историография Ануштегинидов и Гуридов до нас не дошла практически полностью в силу различных причин. В связи с этим даже такие поздние памятники, как «Тарих-и Алфи» способны предоставить исследователям бесценные данные об этой династии и ее представителях. В рамках данной статьи будет представлены сведения как о самом источнике, относительно малоизвестном российским исследователям, так и о его информационном потенциале в отношении истории династий Ануштегинидов и Гуридов, а также о монгольском завоевании Ирана, Центральной Азии и сопредельных регионов. Надеемся, что эта работа привлечет внимание специалистов, как к самому историческому сочинению «Тарих-и Алфи», так и к содержащейся в нем информации.

В статье представлен обзор основных результатов II (онлайн)-конференции молодых ученых «Осмысляя Восток», проходившей в Zoom 23–24 апреля 2020 г. Проводимая во второй раз (первая прошла весной 2019 г.), научно-практическая конференции молодых ученых стремится сформировать новую традицию междисциплинарных встреч молодых исследователей Востока из различных университетов и научных центров. В этом году прошла первая онлайн-конференция такого масштаба, проведенная совместно Институтом востоковедения РАН и Восточным отделением Государственного академического гуманитарного университета (ГАУГН). Предполагается, что подобные онлайн-конвенции молодых востоковедов станут традиционной площадкой для дискуссий и бесед начинающих ученых, проводящих исследования в различных научных и образовательных центрах по всей России. На конференции прозвучало несколько десятков докладов; молодые исследователи Азии и Африки провели несколько секций под руководством маститых востоковедов, также присоединившихся к ним через ZOOM.