Публикации

Статья посвящена анализу дискуссий в рамках ежегодной международной конференции "Диалог Райсина" ("The Raisina Dialogue"), котора состоялась 16-18 января 2018 г. в Нью-Дели (Индия) и была организованаведущим исследовательским центром Индии - Observer Research Foundation (ORF) - при поддержке Министерства иностранных дел Индии.

Исторически, основные принципы международного миротворчества были сформулированы западными державами, так как они идеологически доминировали в международных институтах, включая и институты семьи Объединенных Наций. Лишь сравнительно недавно растущие державы – среди них Россия и Китай – начали формулировать собственные принципы миротворчества и реализовывать их на практике. В то время как основные задачи миротворчества понимаются западными странами и растущими державами сходным образом, существенные акценты политики расставляются по-разному. События в Сирии и вовлеченность в них России подчеркнули различия в нюансах двух подходов к миротворчеству в целом, и в участии внешних держав в миротворческих операциях.

 Для Соединенных Штатов и большинства европейцев цель миротворчества и разрешения конфликта состоит в защите индивидуальных прав и свобод, а также в осуществлении «демократического транзита» с целью установления либерально-демократического режима на месте авторитарного.

 Для России, также, как и для некоторых других растущих держав, целью миротворчества и разрешения конфликта является укрепления местной государственности, с тем чтобы государство могло обеспечить закон и порядок на своей территории, а также стабилизировать ситуацию в стране и регионе. Западных подход предполагает, что страны-доноры лучше знают, как решать местные проблемы. Растущие державы придерживаются менее догматического подхода и признают за всеми участниками процесса право на ошибки.

 Предлагаемая статья анализирует подход России к проблеме миротворчества на теоретическом и практическом уровне.

Анализ внешнеполитических стратегий средних и великих держав традиционно считается одной из ключевых проблем международных отношений. Период после окончания «холодной войны» характеризуется формированием новой политико-экономической архитектуры, возникновением новых центров силы, стремлением незападных игроков бросить вызов американскому доминированию, сформировав независимый полюс роста, исключающий гегемонизм, ассиметричную зависимость, санкции и любые другие формы «экономической войны» в качестве внешнеполитических инструментов. Нелинейность и хаотичность этих процессов в еще большей степени актуализирует проблему изучения внешнеполитических стратегий в качестве ответа на глобальные вызовы современного мироустройства. В данной статье анализируются особенности внешнеполитического курса средних стран в отношении великих держав (США и Китая) на примере Малайзии. С этой целью в работе выявляются концептуальные особенности и теоретические ограничения основных внешнеполитических стратегий, используемых в теории структурного и неоклассического реализма, - балансирования (balancing), примыкания (bandwagoning) и хеджирования (hedging).

Используя кейс Малайзии в качестве основы, в работе выделяются основные факторы, влияющие на выработку внешнеполитического курса средних стран в отношении великих держав с точки зрения обеспечения национальной безопасности и максимизации экономической выгоды.

В статье утверждается, что экономический прагматизм, мощная институциональная база двустороннего сотрудничества, а также стремление правящей элиты Малайзии укрепить свои позиции приводят к отказу Куала-Лумпура от политики балансирования против Пекина, несмотря на наличие территориального спора с Китаем, роста китайских амбиций, а также тесного военно-политического сотрудничества между Малайзией и США.

Таким образом, данная статья оспаривает неореалистский подход Стивена Уолта, показывая, что географическая близость более слабого государства с крупной державой, обладающей значительными совокупными возможностями, может скорее стать ценным активом, чем источником угрозы.

Наконец, в работе делается попытка построения новой типологии внешнеполитических стратегий, опираясь на инструментарий неоклассического реализма.

Исследования показывают, что масштабы неформальной занятости и скрытой оплаты труда в России значительны и возрастали даже в условиях экономического роста и проведения налоговых реформ на протяжении 2000-х гг. Консенсусные оценки неформальной занятости по различным исследованиям охватывают 20-30% занятых. Кроме того, в соответствии с оценками авторов статьи, от пятой части до трети заработков российских работников находятся в тени регулирования. Основным источником роста неформальной занятости является занятость по найму, связанная с оказанием услуг физическим лицам. Изучение структуры российской неформальной занятости и ее характеристик показало, что рост неформальной занятости сопряжен со снижением производительности труда и возрастанием рисков социальной незащищенности работников и не содержит инновационного потенциала роста экономики. Распространение неформальной занятости в России связано, прежде всего, с несовершенством институциональной среды. Мировой опыт свидетельствует, что успехов в снижении масштабов неформальной занятости можно достичь только реализуя комплексную политику, охватывающую различные сферы регулирования, сочетающую стимулирующие и санкционные механизмы, и включающую более широкие задачи по улучшению институтов, экономическим реформам, и изменение социальных норм, связанных со снижением приемлемости неформальных отношений. В рамках исследования сформулированы рекомендации по снижению неформальной занятости и скрытой оплаты труда, учитывающие как мировой опыт, так и специфику причин неформальной занятости в России и те усилия, которые уже были предприняты российским правительством.

В главе рассматриваются две тенденции в современной мировой политике - тенденция к политической интеграции и тенденция к политической диссипации - и анализируются возникающие в связи с ними возможности и шансы для российской внешней политики.

Эксперты Высшей школы экономики в течение двух лет разрабатывали тематику человеческого капитала на площадке Центра стратегических разработок. Результатом этой работы стали соответствующие разделы Стратегии социально-экономического развития России до 2024 г. и с перспективой до 2035 г. Целевой сценарий данной Стратегии базируется на трех равнозначных и взаимосвязанных приоритетах: технологическом обновлении, развитии человеческого капитала и построении современного государства. По тематике человеческого капитала было опубликовано пять докладов, которые посвящены демографическим вызовам, тенденциям, институтам и структурным изменениям на рынке труда, миграционным процессам, необходимым изменениям в системе здравоохранения, предложениям по формированию современной системы образования.

На XIX Апрельской международной научной конференции НИУ ВШЭ по проблемам экономики и общества на обсуждение выносятся предложения, реализация которых, по нашему мнению, обеспечит решительный прорыв в экономическом и социальном развитии за счет формирования и использования знаний, умений и компетенций людей. За два года работы ряд предложений по изменениям уже приняты, например, решение о повышении минимальной заработной платы до величины прожиточного минимума вступает в силу с 1 мая 2018 г. Некоторые предложения вошли в отраслевые стратегии развития или в приоритетные проекты, например, решения о развитии медицинской помощи на основе новых медико-информационных технологий. Поскольку в данных тезисах мы хотим показать весь комплекс необходимых для прорыва изменений, уже реализуемые мероприятия сохранены в системе предлагаемых проектов и шагов.

В статье делается попытка объяснить драматическую трансформацию каталонской политики в конце 2000-х – начале 2010-х годов: резкое усиление националистических настроений и превращение сепаратизма в доминирующее политическое течение в Каталонии. Автор показывает, что успех каталонского сепаратизма стал результатом сложного взаимодействия факторов самого различного уровня от специфической организации каталонского социума и особой политической культуры каталонцев до воздействия финансово-экономического кризиса конца 2000-х годов и неадекватной реакции на события в Каталонии испанского правительства и ведущих политических партий страны.

В коллективной монографии представлены итоги исследований ведущих российских ученых-международников по широкому кругу вопросов, связанных с особенностями эволюции постбиполярной системы международных отношений, а также попытками Российской Федерации определить и переосмыслить свое место в ней и теми внешнеполитическими вызовами, с которыми ей приходится в настоящее время сталкиваться. Какой характер носит современная архитектура международных отношений, в каком направлении она меняется, насколько она приблизилась к тому, чтобы стать действительно многополярной, в чем в нынешних условиях заключаются национальные интересы России, может ли наша страна превратиться в самостоятельный центр силы и каков должен быть ее оптимальный внешнеполитический курс? На эти принципиальные для российской науки о международных отношениях и пытаются дать ответ участники данного проекта. Монография состоит из двух разделов — первый посвящен ключевым проблемам формирования нового мирового порядка и роли в этом процессе Российской Федерации, второй — основным направлениям ее внешней политики, ее стратегии и тактике в важнейших для нее регионах планеты и особенностям ее отношений с ведущими акторами мировой политики.

Для широкого круга читателей, в первую очередь для политологов, международников, востоковедов, историков и журналистов.

Предисловие ответственного редактора книги, посвященной итогам 24 научно - практической конференции, состоявшейся 17 - 18 июня 2017 года в Барнауле. 

Вопрос либерализации торговли со странами АТР – один из ключевых в повестке интеграции России и ЕАЭС в торгово-экономические связи в АТР. Однако заключение соглашений о зоне свободной торговли традиционно негативно воспринималось как в России, так и странах-партнерах ЕАЭС в силу превалирующей крайне консервативной торговой политики. Для оценки рисков таких соглашений была проведено исследование, моделирующее ситуацию полной либерализации торговли товарами России с Республикой Корея, Сингапуром, Индией, Японией и Китаем. Страны были выбраны на основе текущих переговорных треков ЕАЭС и анализа российской внешней торговли со странами АТР. Моделирование производилось с помощью модели частичного равновесия, встроенную в программу SMART, которая предоставляется World Integrated Trade Solution.

В работе выделяются ключевые товарные группы, увеличение импорта которых можно ожидать при полной отмене тарифных пошлин с российской стороны (с учетом чувствительных тарифных линий). Кроме того, авторы приходят к выводу, что в таком случае импорт индийской и корейской продукции увеличится примерно на 7,5%, японской – на 7%, сингапурской – на 6,5% от стоимости импорта из данных стран. Моделирование показало увеличение импорта китайской продукции на 8%, однако, в абсолютном выражении данный прирост превышает текущий уровень торговли с Индией и Сингапуром вместе взятых, что подтверждает низкую вероятность запуска переговоров о ЗСТ с Китаем в кратко- и среднесрочном периоде.

Поскольку ЗСТ охватывает не только тарифные меры, но и другие важные аспекты международного торгового регулирования, в статье были представлены результаты анализа уже подписанных и вступивших в силу ЗСТ Китая, Японии, Индии и Республики Корея, а также приложений к ним. Данный анализ позволил выявить устойчивые практики в данной области и определить ключевые переговорные приоритеты стран Азии на текущем этапе. Применительно к России, анализ показал, что перспективные для российского экспорта категории товаров в рассматриваемых странах чаще всего относятся к чувствительным (мясо, злаки, молочная продукция и т.д.) и не подпадают под ЗСТ. В связи с этим по данным товарам и российским ведомствам, и ЕЭК для наращивания экспорта в страны Большой Евразии будет принципиально важно направить максимум усилий на нейтрализацию нетарифных барьеров по данным товарным категориям.

В ходе исследования также было подтверждено, что ЗСТ влекут за собой значительный рост товарооборота между странами или, по крайней мере, замедление его снижения (как в случае ЗСТ Китай – Республика Корея) – в последнем случае по товарам, включенным в ЗСТ падение товарооборота было меньше, чем по «чувствительным». Подтвердилось и то, что подобные соглашения нацелены не только на увеличение взаимной торговли товарами благодаря снижению таможенных тарифов, но и усиление взаимодействия между странами в таких направлениях, как регулирование нетарифных мер, в особенности СФС и ТБТ.

В данной статье авторы анализируют текущее состояние и перспективы интеграционных объединений и форматов многостороннего экономического сотрудничества с точки зрения реализации инициативы Всеобъемлющего евразийского партнерства. Рассматривается роль этой инициативы как инструмента российской политики и дается оценка ее потенциалу для укрепления международного сотрудничества в Евразии. В частности, анализируются возможности гармонизации ключевых проектов и инициатив в рамках идеи соразвития государств континента. В работе изучается потенциал крупнейших многосторонних форматов в Евразии как в экономической сфере – Всеобъемлющего регионального экономического партнерства (ВРЭП), «Одного пояса – одного пути» (ОПОП), Евразийского экономического союза (ЕАЭС), так и в сфере безопасности – Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), многосторонних инициатив Ассоциации стран Юго-Восточной Азии (АСЕАН) и других форматов.

Особый акцент в работе делается на возможности подключения России к многосторонним экономическим проектам и инициативам в сфере безопасности в Евразии с точки зрения продвижения стратегических интересов, а также реализации потенциала ЕАЭС и ШОС как структурных опор институциональной среды Большой Евразии.

Авторы приходят к выводу, что нынешнее состояние региональных институтов как в сфере экономики, так и в области безопасности не в полной мере соответствует российским интересам. В экономической сфере Большой Евразии наблюдается институциональная перегруженность, вызванная существованием ряда параллельно развивающихся интеграционных инициатив и механизмов экономического сотрудничества. В сфере безопасности, напротив, наблюдается дефицит развитой инклюзивной институциональной базы. Исходя из этого, делается вывод, что усиление ЕАЭС как институционального ядра Большой Евразии может стать основой для формирования сбалансированного нормативного мега-пространства. Однако относительно небольшой совокупный экономический потенциал государств-участников Союза не позволяет ЕАЭС быть крупнейшим экономическим полюсом и ведущим центром развития многосторонних институтов в Большой Евразии. Авторы предполагают, что выходом из этого противоречия могло бы стать развитие Всеобъемлющего евразийского партнерства в сторону сопряжения ЕАЭС и ВРЭП – крупнейшего формата выработки правил международной экономической жизни в Азии как с целью обеспечения российских интересов, так и для укрепления международного сотрудничества.

Анализируются концептуальные основы китайской помощи внешнему миру, ее основные цели и особенности. Показано, что используемые КНР подходы к ее оказанию принципиально отличаются от западных как на уровне политических деклараций, так и практики. Выделены основные формы и направления китайской помощи странам Центральной Азии, проведена оценка ее эффективности.

Снижение темпов экономического роста и структурные изменения в промышленности Китая внесли существенный вклад в замедлении роста энергопотребления. При этом в структуре энергопотребления природный газ занимает лишь 6% и поэтому обладает высоким потенциалом замещения других источников энергии (прежде всего, угля). На 2020 г. Китай прогнозирует потребление газа на уровне 360 млрд. м3, к 2030 г. – 550-600 млрд. м3.

Поскольку потенциал внутреннего производства в стране ограничен, импортная зависимость продолжит расти. В статье анализируются факторы роста и прогнозы потребления природного газа в Китае, а также возможности для импортеров при неизбежном наступлении дефицита, который не предусмотрен текущими импортными контрактами.

Научное издание посвящено итогам 24 научно - практической конференции, состоявшейся 17 - 18 июня 2017 года в Барнауле.

Предлагаемая работа – глава новой версии коллективной монографии, изданной более двадцати лет назад Центром японских исследований Института востоковедения РАН. 

Статья входит в сборник «Полевые цветы» — Международный литературно-художественный, научно-исследо- вательский, культурно-просветительный альманах композиционных жанров. Издаётся Московской областной организацией союза писателей России при поддержке Обще- российской общественной организации «Общество «Россия - Япония» и Акитской международной сети хайку, танка и сэнрю (Akita International Haiku, Tanka, Senryu Network).

This report outlines a number of scenarios for the paths Asia may take in the next 20 years, and what the choice of each of these paths will mean for Russia and its role in Asian affairs. These scenarios do not attempt to make an accurate prediction for specifi c events based on linear projection of current events. Rather, they pursue three goals.