«ЕГЭ развивает лишь навыки решения кроссвордов»: Леонид Маркович Григорьев об амурских тиграх, бороде и Явлинском
Пресс-служба возвращается с новыми интервью с преподавателями факультета! На этот раз мы пообщались с научным руководителем Департамента мировой экономики, академическим руководителем магистерской программы «Мировая экономика», ординарным профессором, кандидатом экономических наук Леонидом Марковичем Григорьевым!
Обсудили с профессором современное экономическое образование, программу «500 дней», фонд защиты дикой природы, а в заключении сыграли в супер-игру – все подробности в нашей статье!
Экономическое образование
– Вы выпускник экономического факультета МГУ, сейчас сами преподаете мировую экономику. Как Вам кажется, происходит ли эволюция экономического образования в России, меняется ли оно? Если меняется, как и в какую сторону?
– Меняется, ещё как меняется! Во времена моей учебы нам преподавали только политическую экономию по Марксу и Ленину, и нам самим приходилось приспосабливать эти знания к реальности. Лично я занимался теорией циклов и кризисов, для чего читал много другой литературы, поэтому в дипломной работе составлял даже эконометрические уравнения. Ещё стоит сказать, что я поступил в вуз в 16 лет, «перескочив» в школе через девятый класс. Я был совсем юным «ботаником», мечтал заниматься экономикой США и Бразилии, чем и занимаюсь сейчас. Поэтому меня можно показывать на выставке как товар-представитель: хотел заниматься мировой экономикой и стал мировым экономистом!
– Как вузам воспитать хорошего экономиста?
– К сожалению, гонка жизни сильно изменила ситуацию. Лично я вижу две основные проблемы.
Я являюсь общеизвестным противником ЕГЭ, поскольку считаю, что сильным ученикам вредно два года своей жизни тратить на подготовку к экзамену, им нужно развиваться. Старшие классы школы – это место, где люди вырабатывают разницу между собой. Вот со мной в классе учились люди из совершенно разных сфер: будущие музыканты, учителя иностранных языков, два выдающихся физика, инженер, посол и даже военный моряк.
Для развития сильных людей ЕГЭ – это тормоз, поэтому на первом курсе я говорю ребятам: «Сейчас мы будем лечить вас от ЕГЭ». В экономике важно постоянно сравнивать показатели, а ЕГЭ развивает лишь навыки решения кроссвордов. Поэтому первая проблема в выращивании экономиста: как он попал на экономфак. Что касается нашего факультета, смело идите туда, если любите историю и не сопротивляетесь математике. Потому что более точного набора природных данных не подберёшь.
И вторая проблема – нужно правильно выбрать тему курсовой работы на втором и особенно на третьем курсе. Потому что настоящего специалиста делает не столько учеба, сколько обработка и усвоение информации, в том числе в виде написания научных работ. Так что важны кругозор, теоретическая база, знание эконометрики и темы курсовых работ до ВКР! Практически каждый год у меня есть студенты, с которыми можно написать статью с опорой частично на диплом.
– Нужна ли выпускникам бакалавриата ВШЭ магистратура?
– Вопрос тут не в том, нужна она или нет. Магистратура в этом мире неизбежна. В России полное образование подразумевает или специалитет, или оконченную магистратуру. К тому же, российский рынок труда эффективен, то есть зарплата соответствует годам обучения: человек с четырьмя годами получает сравнительно меньше, чем с пятью или шестью.
Что касается нашей магистерской программы «Мировая экономика», мы сделали ее максимально непохожей на бакалавриат, чтобы не было дублирующих дисциплин. Например, в магистратуре вы будете подробно изучать энергетику, финансы или цифровую экономику.
Учеба и студенчество
– Для альбома выпускникам факультета Вы поделились такой фотографией. Расскажите, когда и при каких обстоятельствах она была сделана.
– Это я в Хабаровске на научной конференции в 1977 или 1978 году, уже окончил аспирантуру и работал. Кстати, по поводу моей рыжей, медного цвета бороды мнения женской половины разделились ровно пополам: одним нравилось, другие требовали сбрить. Проходил я с ней в общей сложности семь лет, и это был довольно интересный опыт: ложку ко рту нужно подносить строго перпендикулярно, к тому же исчезает мелкая мимика лица, на будущее предупреждаю всех молодых людей.
Борода стала моим способом внешне «повзрослеть». Дело в том, что нашему поколению на один год продлили школу, а мне страшно не хотелось учиться, и я уговорил маму получить официальное разрешение на учёбу экстерном. Из восьмого класса я ушел сразу в десятый в вечернюю школу, где еще сохранялась десятилетка (10 классов обучения – прим.ред.). Поэтому бакалавриат с красным дипломом я окончил в 1968 году, а все мое поколение только в 1970. Для солидности, чтобы выглядеть постарше я и решил отрастить бороду во время написания диссертации. Но основные знания я получил уже на работе: в ИМЭМО РАН, год качестве заместителя министра финансов при Гайдаре и затем за 5 лет в Мировом банке. Из США я вернулся в 1997 году писать книги, преподавать, заниматься консалтингом.
– Почему у Вас до сих пор нет докторской диссертации?
– Ещё давным-давно я написал свою кандидатскую диссертацию про обрабатывающую промышленность США и так с ней и живу. Докторская диссертация мне как-то не понадобилась по жизни, не было необходимости ее писать, а сейчас уже не хочу. Кстати, были идеи её вообще закрыть. За те два-три года, что уходят на докторскую, я лучше выпущу ещё одну книжку.
– В 1968 году Вы заканчиваете экономфак МГУ, а в 1972 становитесь кандидатом экономических наук. В эти же годы на экономическом факультете учится Сергей Александрович Караганов, он выпускается в 1974 году. Пересекались ли ваши пути тогда?
– Нет, лично мы тогда не были знакомы. Он был из тех экономистов, кто быстро перекочевал в международники. Но на курсе Сергея Александровича училось колоссальное число моих приятелей, это был очень богатый, сочный курс.
Программа 500 дней
– Как Вы оказались среди разработчиков программы? Кто Вас пригласил?
– В 1987 году Абел Аганбегян работал над очередным номером экономического журнала «ЭКО», где написал большую статью о стагнации советской экономики, а меня, как завсектора ИМЭМО, попросил написать статью о ситуации на Западе. В декабре 1989 года Евгений Ясин пришел в ИМЭМО и попросил помощи с Программой. У меня были данные мировой статистики, так что я изучил данные по СССР и доложил ему, Абалкину и Явлинскому, что пик промышленного производства в СССР был в ноябре 1989 года. Затем мне по делам нужно было уехать, а по возвращении в Москву мама мне рассказывает: «Звонил Григорий Алексеевич [Явлинский], сказал, что Горбачёв и Ельцин вместе просят тебя приехать». Формально говоря, это было не совсем так. Короче говоря, хитрый Явлинский уговорил мою маму, а она уже меня построила ехать работать. Интересно ещё, что единственный снимок нашей команды был сделан в августе 1990 года, я в последний момент сообразил, что нужно бы запечатлеть наш коллектив.
– Вы помните свои эмоции, когда узнали о свертывании программы? Ожидали ли Вы этого?
– Программу формально приняли, но не стали делать, так как дальше разгорелась политическая борьба, которая кончилась распадом страны. Помню, мы пришли к Михаилу Сергеевичу (Горбачёву – прим.ред.) и стали рассказывать о перспективах и результатах программы, как всё будет хорошо. На мою долю выпало самое трудное – рассказать про необходимость приватизации. Атмосфера в кабинете сразу стала невеселой. А я всегда говорил и писал, что реформы начались гораздо позже, чем должны были! Если бы руководство хотело оставить хоть небольшой шанс на сохранение Союза, реформы нужно было начинать в 1987, ну, в крайнем случае в 1990 году. Какие уж тут эмоции!
Всемирный фонд дикой природы
– В 2006 году Вы заняли пост Председателя правления фонда. Как это произошло?
– Всемирный фонд дикой природы – это старинная и очень уважаемая организация, в которой работают более 3000 профессиональных географов, биологов, ученых по всему миру. В 2006 году фонду нужно было провести реорганизацию, и меня Игорь Честин, реальный создатель и руководитель фонда, пригласил заниматься финансовыми вопросами.
С 2014 года я нахожусь в Попечительском Совете фонда. WWF – это очень полезная, грамотная, уравновешенная организация, если вам нужен внятный анализ экологической ситуации – обращайтесь туда.
– Что входило в Ваши обязанности в качестве Председателя правления WWF?
– Финансовые вопросы. Утверждение бюджетов, зарплат, то есть управленческие функции. Я за эти годы побывал на всех мировых конференциях по экологии. Какие они выбирают места, политикам и не снилось! Я был на горе Кинабалу в Малайзии, на водопадах Игуасу, в Йеллоустонском парке!
– Какие главные направления работы сейчас?
– Конечно, это защита редких видов животных, в особенности уссурийского тигра, снежного леопарда, зубров, а также леса. Фонд также участвовал в репродукции леопарда на Кавказе. Там есть один секретный заповедник, где их держат, размножают и котят выпускают на волю. Самое важное, чтобы это происходило на той же высоте, где они затем будут жить. А вообще фонд делает колоссальную работу. В России сегодня легче найти богатого человека для помощи больному ребёнку, чем уговорить людей устойчиво отсчитывать доллар в месяц на защиту животных. Так что помощь фонду идет в основном от средних слоев населения и по чуть-чуть.
Супер-игра
– И в заключении у нас приготовлена игра. Я буду предлагать Вам выбрать из пары известных экономистов наиболее, на Ваш взгляд, достойного. Выбранные лица пройдут в полуфинал и дальше – в финал. Итак, первая пара.
Автор невидимой руки рынка Адам Смит или автор теории о формах земельной ренты Давид Рикардо?
– Рикардо.
– Джон Кейнс с теорией о равновесной рыночной экономике или Мильтон Фридман, нобелевский лауреат за исследования в области потребления?
– Кейнс!
– Джозеф Стиглиц, обладатель нобелевской премии за анализ рынков с асимметричной информацией, или Пол Кругман, нобелевский лауреат за анализ моделей торговли и проблем экономической географии?
– Стиглиц.
– Еще одна пара нобелевских лауреатов. Роберт Солоу с его исследованиями в области теории экономического роста или Рональд Коуз, получивший Нобелевскую премию за исследования трансакционных издержек?
– Коуз, конечно.
– Егор Тимурович Гайдар, под руководством которого в России началась либерализация и приватизация, или Алексей Николаевич Косыгин, под руководством которого в СССР были ликвидированы совнархозы, сократилось число директивных плановых показателей?
– Алексей Косыгин.
– Томас Мальтус, автор теории о неконтролируемом росте народонаселения, или Йозеф Шумпетер с его теорией инноваций и концепцией экономического цикла?
– Все же Шумпетер.
– Ректор Российской экономической школы Рубен Сергеевич Ениколопов?
– Ениколопов!
– Председатель Центрального банка Эльвира Набиуллина или Председатель правления «Сбербанка России» Герман Греф?
– Никого. Это не наука.
– Хорошо, теперь полуфиналы. Джон Кейнс или Давид Рикардо?
– Кейнс.
– Джозеф Стиглиц или Рональд Коуз?
– Коуз. Ведь что интересно, первую свою статью он написал в 1930-е годы в университетском журнале, спустя много лет в 1991 году получил Нобелевскую и так и не сформулировал до конца теорему Коуза! Совершенно феноменально.
– Попробуем выбрать из троих: Алексей Косыгин, Рубен Ениколопов или Джозеф Шумпетер?
– *смеется* Пусть будет Шумпетер.
– И финал! Джон Кейнс, Джозеф Шумпетер или Рональд Коуз?
– Коуз! В этом наборе точно он.
Разговаривает Анастасия Ковалева
Фотографирует Андрей Конюшенко
Также советуем прочитать еще одну часть интервью с Леонидом Марковичем, где профессор рассуждает об экономике изменения климата, проблемах сокращения выбросов и будущем энергетической политики России – https://vk.com/@fmeimp-leonid-markovich-grigorev-pro-ekonomiku-izmeneniya-klimata