Дневник. 10 июля 2018 года

Шестой день российско-китайской летней школы начался с лекции профессора Цзя Минь (ВКПУ) о протестном визуальном активизме в интернете Китая и о недавних изменениях в китайском кибернационализме. Профессор акцентировал внимание слушателей на том, что национализм это широко используемый в современных социологических науках концепт, являющийся ключевым для понимания современного Китая. Сегодня Китай часто представляется в популярных иностранных медиа как страна с агрессивной внешней политикой; но есть мнение, что национализм является не столько прямой агрессией, сколько мейнстримом, официальной линией политического развития государства. Следовательно, национализм стоит рассматривать как особенность Китая и учитывать это в работе.

Раньше национализм являлся прерогативой партии, но сегодня, когда разговор заходит о национализме, должно учитываться мнение обычных людей, китайских граждан. Легитимность партии зависит от националистических настроений и запросов, исходящих от китайского общества, поэтому представляется невозможным определять национальную политику без их учета. Но что изменилось, что позволило реформировать взгляд на задание политического курса? Определенно, не последнюю роль сыграли Интернет и киберпространство, которые позволили многим людям, особенно молодым, получить площадку для обсуждения, обмена мнениями и выражения своих точек зрения. Игнорировать это новое обширное информационное поле просто невозможно. Кроме того, Интернет позволил способам обмена информацией, иным, чем текст, завоевать свою порцию внимания и влияния. Визуальная информация стала одним из определяющих настроение публики фактором. Государственному аппарату предлагаются три взаимодополняющие друг друга способа взаимодействия с киберпространством. Во-первых, государство должно научиться говорить с молодым поколением, научиться понимать его интересы, изменить медиа так, чтобы они стали привлекательными для новой аудитории. Государство не может контролировать весь контент, который пользователи создают в интернете, поэтому должно уметь договариваться с ними. И это второй способ - кооперация и вовлечение заинтересованных людей в работу по налаживанию этого контакта. Наконец, государство может оставить за собой право на спор, но спор обоснованный и аргументированный. Профессор отметил, что Китаю стоит озаботиться созданием новых институтов, новых норм по работе с Интернетом и киберпространством, так как эти новые технологии не вписываются в старые методы управления.

После перегрузочного кофе-брейка, лекцию об “энергетическом переходе” и возможностях в российско-китайской кооперации по вопросам новой энергетики участникам прочитала директор Энергетического центра Московской школы управления Сколково Митрова Татьяна. Для наиболее детального рассмотрения заявленного вопроса, была предложена схема “трех Д” или более запоминающееся 3D, куда входят декарбонизация, децентрализация и диджитализация. Все эти три процесса описывают специфику новых методов получения энергии, а также позволяют нам понять, с чем мы сталкиваемся, когда говорим о новой энергетике.

Декарбонизация напрямую связана с пониманием того, что климат на Земле меняется. То, что мы привыкли понимать под нормальным состоянием окружающей среды, изменяется, поэтому человечество должно научиться адаптироваться к быстро меняющимся природным условиям. Однако, не все страны подходят к вопросу изменения одинаково. Одни рассматривают этот вопрос как глобальный, значимый в масштабах всего земного шара. Другие - и сюда были отнесены Россия и Китай - больше заботятся о региональных климатических проблемах, нежели о мировых. Основная идея декарбонизации - уход от использования ископаемого топлива. Альтернативными источниками энергии могут быть потоки воды, ветра, энергия солнечных лучей, ядерная энергетика и биоэнергетика. Самой главной уязвимостью альтернативных источников энергии является их уязвимость и нестабильность, как со стороны предложения, так и со стороны спроса. Современные батареи не настолько хороши, чтобы на протяжении долгого периода хранить заряд, значит, общество должно быть максимально волатильно, чтобы в непостоянных погодных условиях обеспечивать все “пики” и “спады” в энергетическом потреблении. Децентрализация проявляется в том, что теперь каждый человек может поставить у себя на участке - или прямо на крыше дома - несколько солнечных батарей и, при условии постоянной хорошей погоды, полностью отключиться от центрального энергетического обеспечения. Диджитализация относит нас в целом к технологическому прогрессу и его невероятной скорости, которые позволяют приобретать особые технологии по значительно более низким ценам.

Что касается сотрудничества Китая и России по вопросу альтернативных источников энергии, директор предложила следующий вариант. Так как сейчас международный рынок будет наводнен конкурентами, России и Китаю следует объединиться в поставках водорода в страны третьего мира. Водород тоже может быть использован как топливо, а для его производства путем электролиза требуются лишь вода и электроды, что, при оптимизации производства, делает его доступным источником энергии.

После обеда участников ждала занимательная лекция Т.В. Бордачева «Международные организации: перед лицом новых вызовов». Тимофей Вячеславович начал с того, что он верит в институты: с ними кооперация стран осуществляется эффективнее. По его мнению, институты – это одно из важнейших достижений 20 века. Перед нами стоит задача совершенствовать, «культивировать» их и стараться разрешать проблемы, препятствующие их развитию.

Тимофей Вячеславович говорил о том, что Китай не в полной мере разделяет идею многостороннего сотрудничества. Что касается России, ее задача – дать понять китайским коллегам, что она готова к диалогу и сотрудничеству, а также убедить их в том, что такое сотрудничество благоприятно скажется в первую очередь и на развитии самого Китая. На самом деле, уже удалось достигнуть определенных успехов в данном вопросе: в мае 2015 года состоялась встреча лидеров России и КНР, по результатам которой было обнародовано Совместное заявление «О сотрудничестве по сопряжению строительства Экономического пояса Шелкового пути и формирования Евразийского экономического союза», пространство стратегического сотрудничества стран было расширено.

Большое внимание было уделено тому, что институты всегда строятся на взаимных ценностях и/или интересах. И в данном случае очень важно понимать, что ценности и интересы – далеко не одно и то же. Ценности могут как объединять нации, так и служить «разъединяющим», отталкивающим фактором. Таким образом, возникает вопрос: существует ли такая конфигурация, при которой ценности и интересы эффективно сосуществуют и таким образом способствуют устойчивому развитию?

В наши дни международные организации и институты переживают сложные времена. Помимо таких универсальных институтов, как ООН или ВТО, эта проблема коснулась также и «компактных» региональных структур. Стоит, однако, подчеркнуть, что эти трудности зачастую открывают нам совершенно новые интереснейшие подходы.

Тимофей Вячеславович в своем выступлении упомянул такие структуры, как ООН, НАТО, ЕАЭС, ШОС, рассмотрел исторические обстоятельства их формирования, развитие с момента основания, а также прокомментировал существующие проблемы и возможные перспективы. В частности, Североатлантический Альянс, первоначально созданный как военно-политический блок для защиты стран-членов от различного рода угроз и агрессии со стороны других держав, в настоящий момент достиг определенных ограничений касательно своих традиционных функций. Если первоначально членство в организации обеспечивало защиту интересов стран-членов от остального мира и поддержание мирных отношений между странами, входящими в альянс, то позже вступление ряда стран в организацию превратилось в некий культурный феномен. Таким странам, как Болгария или Польша, не нужна защита: для них важен сам факт принадлежности к некоторой организации, членство в «клубе».

Что касается Европейского союза, он также находится в состоянии кризиса. Мир, построенный европейскими политиками по окончании холодной войны, постепенно рушится. На определенном этапе своего развития организация достигла точки, в которой группа нескольких влиятельных стран стала принимать решения за меньшинство, позволяя одним странам ЕС получать от интеграции больше выгод, чем другим. Этот очевидно ошибочный сценарий создает ряд проблем в современных реалиях нашей жизни.

Перспективы Шанхайской Организации Сотрудничества представляются более благоприятными и многообещающими. Несмотря на то, что организация существует менее 20 лет и участников разделяют некоторые проблемы и противоречия, ШОС олицетворяет собой способность государств к выработке общих взглядов на вопросы различной направленности при сохранении многообразия их интересов. Такой способ общения может стать моделью для международных организаций в XXI веке. Однако Тимофей Вячеславович сказал о том, что только лишь дипломатическими функциями ШОС ограничиваться ни в коем случае не должна. Перед Россией, в связи с ее предстоящим председательством в организации с июня 2019 года, ставится вопрос о будущем ШОС как института международного сотрудничества и развития. Одним из возможных решений, по мнению эксперта, может стать постепенное движение к созданию в перспективе Зоны свободной торговли в рамках ШОС, однако в более углубленном формате, выходящем за рамки традиционной ЗСТ.

В завершение, Т.В. Бордачев определяет ряд вызовов, стоящих перед международными организациями, таких как поиск баланса между открытостью и эффективностью, проблема достижения многостороннего сотрудничества, «эгоизм» некоторых государств (Соединенных Штатов, прежде всего), каннибализм международных институтов, и т.д.

После небольшого перерыва, участники в последний раз собрались для обсуждения своих мини-проектов, внесли завершающие коррективы: до 23:59 предстояло выслать итоговые работы. Не сомневаемся, что, несмотря на короткий срок подготовки, нашим гостям удалось подготовить отличные работы.